Интервью с главой Картофельного союза
Написать комментарий
В этом сезоне из-за обнуления импортных пошлин Россия ввезла втрое больше картофеля, и это ударило по рентабельности отечественного урожая. Картофелеводы жалуются, что на фоне подорожания всех издержек цена на картофель низкая — его приходится отдавать ниже себестоимости. В итоге фермеры предпочитают перестраиваться на другие культуры — например, на более маржинальный подсолнечник. Такие перемены требуют другой аграрной техники, но рентабельность картофеля падает настолько, что фермеры идут на такие риски, сообщил корреспонденту 161.RU исполнительный директор Картофельного союза Алексей Красильников. Публикуем интервью с ним.
— Алексей Петрович, фермеры жалуются на низкую стоимость нового урожая отечественного картофеля. При этом у нас в разы вырос объем его импорта. Почему это произошло?
— В этом сезоне не рекордный импорт, но он, на самом деле, очень высокий. На июль порядка 850 тысяч тонн картофеля было поставлено из разных стран: прежде всего из Египта, Китая — он вырвался на лидирующие позиции. Это было связано с административными мерами, принятыми Минсельхозом и правительством по обнулению тарифных пошлин по ввозу импорта якобы в преддверии дефицита, недобора картофеля.
— Это и усложнило рынок?
— Да, усложнило для производителей раннего российского картофеля, в том числе из Ростова, Краснодара, Астрахани. Это ударило по сбыту и рентабельности, доходности своего раннего картофеля. Который — надо отдать должное — дорогостоящий по разным причинам: полив, ручной труд. И торговые сети законтрактовались по импорту и, может быть, предпочитали на свои прилавки запускать больше импортного картофеля, чем отечественного. В итоге для производителей раннего отечественного картофеля сезон сложился крайне неудачный.
Есть сигналы о том, что на будущий сезон они могут сократить площади под выращивание картофеля и переориентироваться на другие агрокультуры.
Алексей Красильников
исполнительный директор Картофельного союза
— А есть какие-то конкретные прогнозы? Насколько могут уменьшиться площади под картофелем в следующем сезоне?
— Никто не скажет.
— Аналогичное мы сейчас наблюдаем на рынке зерновых: фермеры значительно уменьшают площади под пшеницей, отдают предпочтение подсолнечнику как раз из-за более высокой маржинальности. А на что переходят картофелеводы? На свеклу? Лук?
— Мы видим, что это масличные, скорее всего. Да, может быть, сахарная свекла тоже, но прежде всего — масличные.
— Но ведь на масличные культуры нужны совершенно другие виды аграрной техники.
— Конечно, да. И это беда: люди вкладываются в определенные виды сельхозтехники, в картофелехранилища, овощехранилища. А сейчас надо переключаться на другой вид деятельности. Но практика показывает, что аграрии готовы делать такие ходы.
— То есть даже с учетом того, что и депутаты Госдумы, и Российский зерновой союз открыто говорят о кризисе в сельском хозяйстве, всё равно аграрии готовы рисковать и находить средства, чтобы покупать другие комбайны и полностью переориентировать весь свой бизнес?
— К сожалению, сектор борщевого набора очень волатильный. Предугадать, как сложится сценарий в том или ином сезоне, невозможно. Поэтому наш союз предлагал перейти в отношениях с торговыми сетями на некий сценарий, в котором в договорах заранее прописываются объемы, диапазон цен, который мог бы оправдывать доходность аграриев, картофелеводов. Чтобы они не уходили в другой сектор и либо сохраняли площади, либо, допустим, наращивали этот объем производства. Тем более о том, что сектор ЛПХ (личных подсобных хозяйств. — Прим. ред.), огородов сокращается с каждым годом. Это мы все видим. Наши дедушки, бабушки, которые раньше занимались огородами, уже физически не могут этим заниматься. А наши дети и ровесники готовы приобретать картофель в магазинах, а не выращивать самим.
— ЛПХ стремительно вымирает по всей стране, да. Как раз по причине того, что люди старшего поколения уже не силах заниматься сельским хозяйством.
— Абсолютно так, да. С одной стороны, для сельхозпроизводителей это вроде символ для сохранения, для расширения. Но тем не менее, мы видим, что даже вилка между отпускной ценой сельхозпроизводителя и на прилавке составляет три-четыре раза, и это подтверждается Росстатом. Эти ножницы, на наш взгляд, не совсем адекватные.
— Кстати о цене. Вы сказали, что торговые сети предпочитают закупаться импортным картофелем. Поэтому в сетях сейчас можно купить килограмм картофеля примерно за 35–40 рублей? Это импортный картофель?
— Нет. Импорта нет на прилавке с конца июня — середины июля. Это уже наш отечественный картофель. Импорта у нас не будет, наверное, до апреля.
— А почему отечественный производитель вынужден отдавать картофель по такой же низкой цене?
— К сожалению, из-за стартовых сигналов по началу сезона это отразилось и на среднепозднем картофеле по цене.
На текущий момент многие сельхозпроизводители отпускают картофель на уровне себестоимости или ниже себестоимости. Такое есть.
Алексей Красильников
исполнительный директор Картофельного союза
Хотя из-за переувлажнения и осадков, которые мы наблюдаем во многих регионах, аналитики говорят, что качество картофеля урожая 2025 года будет ниже обычного. И это может способствовать подорожанию на рынке.
— Я думаю, многие фермеры — не картофелеводы — позавидуют регионам, где прошли осадки. В Ростовской области, например, в этом сезоне тотальная засуха, и она всё еще продолжается. Дождей почти нет с весны. Пострадали и подсолнечник, и кукуруза. А картофель как переживает засуху?
— Если применительно к вашему региону, то сложно описать. Когда у нас были заморозки весной, в мае, я разговаривал с вашими картофелеводами, их это не затронуло. Они были на орошении. Для них сезон, судя по всему, сложился в итоге неплохой. За исключением мер, применяемых к экспорту, ограничениям поставок в Беларусь, в Казахстан. Я так полагаю, что на картофелеводах и овощеводах южных регионов не так сказываются испытания погодой.
— Как в средней части страны, в центре?
— Да.
— Донские фермеры жалуются, что значительно выросли в цене все издержки. Мне рассказывали, что фуру семян из Москвы раньше привозили по 35−40 тысяч, а в этом сезоне — по 140 тысяч. И семена подорожали: стоили 35−40 тысяч, а в этом году уже под 80, а то и под 90 тысяч рублей за тонну. Дорожает логистика, техника и запчасти. Это как-то компенсируется ценой на картофель? Продолжает ли эта культура быть рентабельной?
— Хочу подтвердить эти данные от [фермеров]. На самом деле семена являются одной из самых значимых составляющих себестоимости — на уровне 25%. Семена подорожали, реально. И есть определенный дефицит на качественный семенной материал. Хочу обозначить то, что ряд картофелеводов, которые занимались этой сельхозпродукцией, переориентируются на другие, с их точки зрения более маржинальные виды сельхозкультур. Потому что, к сожалению, картофель и овощи остаются в рискованном секторе по разным причинам.
— Каким?
— Прежде всего, погодным. Есть еще большие проблемы с затратностью и с точки зрения высокой доли ручного труда, которого не хватает в этом секторе. Ну и другие причины, можем их бесконечно перечислять.
— А итоговая цена на картофель оправдывает все эти вложения и подорожавшие издержки?
— Это всё зависит от региона. Но в этом сезоне мы видим, что цена опять упала ниже плинтуса. И, скорее всего, в следующем сезоне часть сельхозпроизводителей опять начнет уходить из этого сектора.
— Хочу еще спросить по поводу вашей идеи с предварительными контрактами между производителями и торговыми сетями, где были бы обозначены объем поставок, примерная цена. Эта идея вообще поддерживается торговыми сетями? Как они к ней относятся?
— В целом это поддерживается регуляторами в лице Минсельхоза РФ, Минпромторга РФ, даже Антимонопольной службой. Мы сейчас находимся в стадии переговорного процесса. Мало того: сейчас подготовлена версия законопроекта о регулировании торговой деятельности применительно к продовольствию, где могут быть зафиксированы такие отношения. Не все продовольственные союзы к этому отнеслись положительно, но, на наш взгляд, это будет примером или регулятором, который может [повлиять на] такие моменты с волатильностью цен, с этими качелями. Мы наблюдаем их не только в отношении картофеля и овощей, это же мы видим и по яйцу столовому, и по другим продовольственным моментам.
— Скажите, а какой прогноз по урожаю картофеля в этом сезоне?
— По данным Минсельхоза, 7,6 миллиона тонн. На наш взгляд, около 8 миллионов тонн.
— А какой у нас объем внутреннего потребления?
— Давайте посчитаем. По данным Росстата, в среднем россиянин потребляет от 54 килограммов в год. Нам для еды — только для еды — надо около 8 миллионов тонн.
— То есть если мы производим в этом году 8 миллионов тонн, то мы уходим в ноль по еде. А есть еще сектор переработки?
— Да, переработка, экспорт, импорт, семена. <…> В импорте мы по-любому будем нуждаться. Это было даже в советские времена, когда, якобы, по данным Госкомстата — не Росстата, а Госкомстата, — мы производили по 30 миллионов тонн. Даже тогда мы привозили из Кубы. Есть у нас, есть такие периоды — например, с конца мая до середины июля, когда мы в этом нуждаемся.
— То есть до нового урожая?
— Да, когда картофель физиологически умирает, мы привозим из разных [стран] мира картофель и овощи. Есть, конечно, вариант решения такой ситуации — это высокотехнологичные, очень дорогие хранилища, которые позволяют хранить картофель и овощи от сезона до сезона, от урожая до урожая. Но у нас их, к сожалению, пока мало. И, скорее всего, импорт в ближайшую, даже долгосрочную перспективу будет сохраняться.
— Скажите, а есть какая-то оценка по доле убыточных компаний среди тех, кто занимается картофелеводством?
— Таких данных нет. Даже если говорить о рентабельности, с учетом субсидий и без учета субсидий она колеблется на уровне 30% — 25% — 15%. А по [доле] убыточных или банкротов данных нет.
— Напоследок хотела бы спросить о накрутке цены. Фермеры рассказывают, что в прошлом году они торговали картофелем по 35−40 рублей при себестоимости 20−25 рублей за килограмм, но в торговых сетях картошка стоила 70–90 рублей за килограмм. Как-то можно на эту ситуацию повлиять, чтобы россиянин покупал картофель дешевле, без такой накрутки?
— Эту проблему уже не один год мы обозначаем. Даже десятилетия. Отдать должное даже губернатору Брянской области Александру Богомазу, который имеет непосредственное отношение к картофелю, — он два месяца назад обозначил, что это недопустимо. Но тем не менее, Росстат ежегодно подтверждает эти ножницы между оптом и розницей — в три-четыре раза. К сожалению, ни на законодательном уровне, ни на региональном механизмов решения этого вопроса на сегодня нет.
Ольга Богомаз, жена губернатора Брянской области, в 2021 году заняла четвертую строчку в рейтинге Forbes «20 богатейших жен и мужей госслужащих». Она возглавляет крестьянское фермерское хозяйство «Богомаз» — компания является крупным поставщиком картофеля. Ольга Богомаз — учредитель расположенных в Брянской области компаний «Картофельный альянс» и «Меленский картофель». Директор «Картофельного альянса» — сын губернатора Михаил Богомаз.
